Дополнения ..."отцы-основатели западной и восточной" Истории - Геродот и Сыма Цянь, стали и первыми "седентаристами," обозначив начало представлений о кочевниках, как о людях, далеких от земледелия (и, возможно, исходя из этого) далеких от творческого созидания. С развитием европейской исторической науки, образ кочевников, живущих скотоводством и охотой (непроизводящих, а присваивающих) приводит к возникновению образа грабителей-паразитов, "распутных кентавров", "трутней человечества (Виолле де Дюк)." Неслучайно поэтому, в определении признаков цивилизации Гордон Чайлд и Ко., ставит, в первую очередь, зерновое хозяйство и города, автоматически исключая 'других' (кочевников, цыган, охотников-собирателей, рыбаков и пр.). Седентаризм считает, что у кочевников не было ни земледелия, ни городов и, следовательно, у кочевников не было цивилизации, а культура, если и была, то была примитивной и отсталой. Кочевничество считалось переходным состоянием от пастушества и собирательства (присваивающая экономика) к земледелию (производящая экономика)
Таким образом, в сознании оседлого мира создается образ кочевников, которые "не знают плодов земли и живут своими стадами и охотой" (готский историк Иордан) и образ кочевой культуры - как неполноценной и поэтому зависящей от оседлого мира. Ибн Халдун в 'Мукаддиме' пишет: «Цивилизация пустыни уступает городской цивилизации, потому что жители пустынь сами не способны удовлетворить все ее потребности. В то время как они [бедуины] нуждаются в городах для своего жизнеобеспечения, горожане нуждаются [в продуктах производимых бедуинами] лишь для удобства и роскоши». Экономическая зависимость кочевников от оседлого мира становится общераспространенным мифом о кочевниках. Это представление идет от контактов с кочевниками в пограничной зоне между степью и оседлым миром, где пограничным кочевникам действительно нет никакой необходимости сеять и возделывать землю, так как они могут выменять продукты животноводства на продукты возделывания земли (взаимозависимость и временами симбиоз). Остальные кочевники занимались земледелием, имели постоянные поселения и жилища, что подтверждается как археологическими раскопками, так и письменными источниками оседлого мира (см., например, енисейские киргизы:-)
Однако постоянные поселения и земледелие не должны быть критериями "прогрессивного" развития культуры или наличия культуры вообще - связь материальной культуры с духовной возникает в материалистической Европе. В европейских учениях, основанных на экономическом детерминизме (например марксизм), "присваивающая экономика" кочевников лежит в основе последующего выведения "присваивающей" культуры номадов: 'бедный' материальный 'базис' не соответствует 'надстройке' - существовавшей 'относительно богатой' культуре кочевников, которая поэтому становится 'заимствованной'
И если Геродот дает имена скифским богам и тут же поясняет их при помощи греческих названий божеств, (Табити соответствует греческой Гестии, Папая→Зевсу, Апи→Геи, Гойтосир→Апполону, Аргимпаса→небесной Афродите, Фагимосад→Посейдону), то в современной Истории, соответствия были заменены на заимствования и теперь, исходя из того, что кочевники неспособны на создание культурных ценностей, любые схожие культурные элементы обоих миров, считаются заимствованными кочевниками у оседлых. Весь сравнительно-сопоставительный анализ археологического материала кочевых культур в европейской археологии, подчинен идее нахождения прототипов для артефактов, найденных у кочевников, в оседлых культурах и цивилизациях, чаще в ближневосточных или античных греческих, реже в китайских (в китайской археологии, естественно, все наоборот)
При этом естественно, что подобные ученые будут объяснять семантику находимых предметов с точки зрения культур из которых, по их мнению, данные предметы и пришли к кочевникам. И, следовательно, объяснение духовного мира кочевников будет идти через духовных мир оседлых культур, через которые кочевники, согласно седентаризму, и заимствовали найденные артефакты. Колониальная археология становится виновницей потери кочевниками своей самобытной культуры и культуры вообще - все заимствовано и объясняется с точки зрения оседлых культур. У современных последователей Геродота, европейских археологов и историков, схематическое сравнение, превратилось в заимствование, как если бы они утверждали, что Табити - это греческая Гестия, заимствованная скифами, Папая←Зевс, Апи←Гея и т.д.
Самое удивительное, что европейская археология, ко всему прочему, до сих пор отличается своим расизмом, и приписывает "белой расе" практически все уникальные культурные ценности и изобретения. Причина в том, что европейская археологическая наука переживала свое становление в век тотального научно-технического превосходства европейской цивилизации в ее материалистическом развитии. Политический и повседневный расизм, вера в превосходство белой расы, вера в цивилизаторскую роль белой расы, порождают археологический расизм, который должен был подтвердить вековечное превосходство 'бледнолицых.' Доминирование в настоящем породило веру в доминирование в прошлом, так как прошлое воспринимается как продолжение настоящего. Логика проста - "если бы не были лучше [чем 'они'] в прошлом изначально, как бы мы стали лучше [чем 'они'] в настоящем." Цивилизаторская роль белой расы в настоящем, научно подтверждена 'белой' археологией и историей и в прошлом, поэтому в европейском описании 'присваивающей' культуры кочевников крайне редко встретишь мнения о 'желтом' китайском влиянии на кочевников даже в восточной части Великой Степи, не говоря уже о самостоятельности кочевых культур
Примечателен пример завоевания (или миграции) ариями (которые вполне подходят под европейские параметры определения кочевников или по крайней мере скотоводов-пастухов) Индии. Практически все исследователи описывающие завоевания оседлых областей кочевниками, твердо уверены, что завоеватели по своему культурному, общественному, социально-экономическому развитию, стоят ниже завоеванных (даже по росту). Поэтому они (кочевники) многое заимствуют у своих подданных (оседлых) и не имеют никакого на них культурного или социального влияния и вскоре растворяются, во всяком случае культурно. В случае с ариями и потому что они арии, несмотря на их кочевое происхождения, и речи нет о том, что они были ниже уровнем, скорее наоборот (и ростом выше). Один из советских археологов, одинако почитаемый в Монголии и Киргизии, скорее всего, возможно "заступался" за монгольские древности, потому что они принадлежали "белокурой расе." Дуальные структуры тюрков объясняются при помощи иранского манихества даже синологом, который в обстановке повсеместного исторического "белого" доминирования и влияния, не обратился к географически ближайшей к тюркам (но не к нему - советскому китаисту) дуальной инь-ян системе. Белое престижно и в моде: японки расширяют глаза и осветляют волосы, киргизки ревниво считают проценты европейских генов в своей крови, не помня о том, что их названные праа...абабушки на Енисее сознательно придавали своим погребальным маскам монголоидные черты, несмотря на свою европеоидность
...один российский тюрколог однажды читал лекцию в Киргизско-турецком университете Манас. Пошли вопросы: студентов интересовало мнение тюрколога о тюркоязычности сюнну. Он сослался на сборник "Зарубежная тюркология," где один из его западных коллег, на основе так называемого "гунского стишка" доказал, что сюнну не были тюрками, возможно относились к енисейской группе языков. Следующий вопрос (в этом рассаднике пантюркизма) был о тюркоязычности шумеров. Тюрколог ответил, что шумерские слова записаны гораздо позже, к тому же арамейским алфавитом и поэтому выводы о тюркоязычности шумеров, скорее всего, ошибочны. Почему же десяток слов, записанных китайскими иероглифами могут сделать сюнну нетюрками, а сотни слов, записанных арамейским алфавитом, не могут сделать шумеров тюрками?
и зачем нужен следующий комментарий Сыма Цяня в русском переводе Ши цзи? Сыма Цянь пишет: "У них [сюнну] есть цзо- и юсяньван, цзо- и югуливан, цзо- и юдацзян, изо- и юдадувэй, изо- и юдаданху, цзо- и югудухоу. Сюнну называют достойных [людей] туци, поэтому обычно старший сын — наследник шаньюя именуется цзотуциван. У наиболее могущественных цзо- и юсяньванов вплоть до данху бывает в подчинении десять тысяч всадников, у менее сильных — несколько тысяч; всего имеется двадцать четыре предводителя, которые именуются ваньци — десятитысячники. Все высокие должности передаются по наследству"
Комментарий в сноске: "Прежде всего вызывает определенные сомнения возможность реального существования у кочевых сюнну, лишь недавно образовавших свое государство, такой сложной иерархической структуры чинов, хотя они и стремились во многом копировать ханьскую систему. Бань Гу всю эту схему воспроизводит в Хань шу (гл. 94), доверяя, очевидно, ее подлинности"
Зачем говорить от имени кочевников: "Кочевники хорошо понимали связь между своим образом жизни и его определенными социальными преимуществами. В то же время они осознавали, что их культура не является столь же сложной, богатой и рафинированной, как оседлые культуры. Их отношение к последним напоминало отношение к западной культуре многих людей в странах Третьего мира. Ощущая ее неотвратимую привлекательность, но находясь вне ее социально-экономической сферы, они отвергают ее в целом, но заимствуют ее отдельные элементы. Правда, кочевники не страдали при этом от комплекса неполноценности и не прибегали к терроризму"
и стараться контролировать науку в бывших колониях: "В ряде центральноазиатских стран, и даже в отдельных республиках Российской Федерации, наблюдается любопытная тенденция в отношении к кочевникам, ставшая особенно заметной в постсоветский период. Она связанна со спецификой националистических мифологий, которые, как и в других странах, стремятся к прославлению реальных или воображаемых предков. Поскольку эти предки, во всяком случае часть их, нередко были кочевниками, некоторые ученые и особенно псевдоученые дилетанты или стремятся преувеличивать их уровень развития и достижения, или, напротив, утверждают, что они вообще не были кочевниками, а практиковали комплексное скотоводческо-земледельческое хозяйство. В подлинной науке нет места (и нужды) необузданной фантазии и идеологическим спекуляциям любого рода"
и зачем филологу вмешиваться в политику: "Высоко оценивая древнетюркский рунический алфавит, который справедливо рассматривается как высокая ступень проявления интеллектуальных возможностей человека, мы с большой степенью ответственности подходим к решению вопроса о его происхождении: тщательно отсеиваем от фактологической части политические спекуляции, не имеющие ничего общего с собственно научными поисками. Мы не можем обойти молчанием то, что в последние годы участились попытки изобразить процесс становления тюркской государственности и формирования культурных ценностей в изоляции от посторонних влияний" [4]
Если продавец ошибся однажды, то объяснений может быть множество, но если продавец все время ошибается и все время не в пользу покупателя, то объяснение одно - 'а наверное у продавца свой интерес.' Практически все работы советских и российских историков, тюркологов, археологов, несмотря на применение различных теорий, методов, гипотез, идей приносят один результат и он "не в пользу" кочевников, "не в пользу" тюрков. Конечно же часть ответственности лежит на самих теориях, методах, гипотезах и идеях, которые являются евроцентричными, изначально призванные для уничижения всего неевропейского. Но скорее всего, "покупатель" - другой (не кочевник-тюрок) и эти работы рассчитаны на собственную аудиторию, которая познает себя через противопоставление Другим в бинарии 'Русь-Степь,' (или 'Чжунго-Степь' в Китае). К тому же в обоих бинариях в науку вмешивается политика и 'Степь' политически не может быть лучше цивилизаторских 'Руси' или 'Чжунго,' особенно в области балета и культуры, и Чолпонбай Тулебердиев (1942) обречен повторять подвиг Александра Матросова (1943). Седентаризм отличается 'выборочной слепотой', игнорируя большинство фактов и явлений кочевого мира, 'видит' только привычную для своих глаз картину, картину прошлого нарисованного европейскими и седентаристскими красками, с намеренно темными для изображений кочевников и светлыми для 'оседлых', 'читает' только написанные 'своими' тексты. Любые работы, способные поколебать привычную и милую для глаз картину, "тщательно отсеиваются," не допускаются в рамки общего дискурса и если упоминаются, то вскользь в уничижительной, презрительной и снисходительной форме, для того чтобы на месте быть уничтоженными неумолимой и железной логикой научного превосходства старой закаленной классической школы востоковедения над дилетантами из "молодых да ранних." В аргументах против, эти школы использует не критику аргументов автора, а критику самого автора (этническое происхождение, непрофессионализм). Практически любые такие школы востоковедения можно называть "научно-идеологическими" школами. Поэтому иногда кажется, что нацистское, "когда я слышу слово 'культура' - я хватаюсь за пистолет," описывает отношение седентаристской науки к кочевой (тюркской) культуре
Возможно россияне и ханьцы и сами не замечают, однако образ врага-кочевника (тюрка/татарина) присутствует рядом с ними на протяжении всей жизни от колыбели до могилы. Образ врага-кочевника представлен в сказках и былинах, пословицах и поговорках, в литературе и истории (в том числе и в школьных учебниках), в мультфильмах и кинофильмах и, скорее всего, это не может не влиять на мировоззрение российских и китайских историков, тюркологов, этнографов, археологов
Самое удивительное, что образ врага-кочевника привит в советское время самим потомкам кочевников, как часть их интелектуальной седентаризации. Так например, образ врага-кочевника, в советское время у киргизов и казахов воплотился в калмаках, и до сих пор вызывает враждебность к калмакам у киргизов и казахов, которые в жизни не видели ни одного калмака [5]. В киргизских и казахских исторических кинофильмах о вражде с калмаками ("Потомок снежного барса", "Сардар", "Кочевник"), читаются перенятые ими образы дикого, беспощадного, коварного кочевника в рогатом шлеме из русских сказок и фильмов (смесь кочевника и крестоносца). Турецкой интеллегенции приходится делать огромную работу по преодолению образа врага-турка, полученного (пост)советскими тюрками из учебников по истории СССР и литературы. И сегодня российские политологи вбивают клин между турками и тюрками в постсоветском пространстве, раздувая миф о турках как о "новом старшем брате"
Калмак Коңурбай работы художника оформителя эпоса 'Манас' - Герцена